Подвиг жены Ольги

В Пацуях жил участник Первой мировой войны Георгий Щесняк. Все его почему-то называли Юрием, а мы, дети, и вовсе «дзедам Юракам». Он любил рассказывать о том, как в 1914 году сбежал из дома и прибился в качестве сына полка к кавалерийской части, проходившей через Свислочь на Западный фронт. Его, 15-летнего мальчика, казаки обучили боевому искусству. И он принимал участие в боевых действиях, был ранен и даже награжден медалью. Он нам демонстрировал отверстие в черепе, которое осталось после пули.

Вернувшись с войны, Георгий Щесняк женился на девушке Ольге, с которой родили 13 детей.

В 1939 году после освобождения Западной Белоруссии от польских захватчиков (а не захвата территории Польши, как любят утверждать некоторые политологи в России), в стране стали организовываться органы советской власти. Односельчане в качестве депутата сельского Совета избрали Георгия Щесняка как самого смелого и достойного гражданина. Но в 1941 году нападение Германии прервало деятельность советской власти в Белоруссии, и наступили тяжелые годы жизни в оккупации.

Большинство людей достойно вели себя в период оккупации, но иногда встречались и такие, кто продавал свою совесть за 30 серебряников.

Кто-то сообщил немцам о том, что Георгий Щесняк был депутатом сельсовета. Хотя это было формальное избрание и никаких особых полномочий у него не было, немцы решили устроить показательную казнь. Они забрали Георгия Щесняка прямо из дома и повели по дороге, ведущей от колхозного двора в сторону дороги Раневичи – Гончары. Примерно через 350 метров от деревни в небольшой лощине немцы заставили его копать себе могилу.

В это время его жена Ольга взяла всех своих детей и побежала к коменданту, располагавшемуся с другой стороны деревни в бывшем панском доме. Она стала просить коменданта ради их детей не допускать казни, так как без мужа она не сможет их прокормить и воспитать.

Вид отчаявшейся женщины и большого количества плачущих детей оказал воздействие на немца, и он отдал приказ остановить казнь. Конвой оставил Георгия Щесняка на краю могилы и ушел. А жена и дети прибежали к мужу и отцу, который еще долго не мог поверить в собственное спасение.

Но не всегда немцы проявляли такое милосердие к нашим гражданам. Буквально в 35 метрах от дома Щесняка, на краю дороги, стоял небольшой покосившийся домик с маленькими оконцами, где проживали Аксинья Боуфал и Ольга Боуфал. Так как мы находимся рядом с государственной границей, то немецкие войска быстро захватили наш район, и часть красноармейцев была убита, часть взята в плен, а некоторые солдаты попали в окружение и постепенно выходили в населенные пункты. Так и к Аксинье и Ольге прибились два окруженца. Немцы, узнав об этом, приехали в Пацуи и захватили всех находившихся в доме. После допроса в Свислочи они расстреляли красноармейцев за то, что они не сдались немцам в плен, а Аксинью и Ольгу за то, что они их приютили и не донесли на них.

Об этом случае мне рассказывали очевидцы, проживавшие в годы оккупации в деревне Пацуи и уже ушедшие из жизни. О случае с Юрием (Георгием) Щесняком рассказал мне он лично, когда вместе ехали на телеге на колхозный двор. Когда мы проезжали мимо места его предполагаемой казни, то он попросил остановиться и рассказал о самом тяжелом моменте в жизни, но в то же время как и о самом счастливом, спасшем его жизнь благодаря мужеству и находчивости жены Ольги.

Такие истории происходили по всей Белоруссии и считались обыденными при всей жестокости немецких захватчиков. После войны никто и не задумывался о том, чтобы как-то отметить заслуги людей, пострадавших за советскую власть от гитлеровцев. Поэтому пусть лучшей наградой им будет наша память об их трудной и многострадальной жизни.

Николай КУРИЛО, 
г. Ростов-на-Дону, уроженец района